Адам Сен-Моор - Четвертая пуля [Похищение. Четвертая пуля. Пусть проигравший плачет]
Бригадир не сказал ни слова. Он повернулся к двери, прошел в щель, оставленную его подчиненными, вышел на тротуар и снова взялся за радиотелефон.
— Две или три машины скорой помощи, — потребовал он. — И предупредите начальника. Есть один убитый. Убит выстрелом в голову. Конец связи.
— Вас понял. Конец связи, — лаконично подтвердил голос на другом конце линии.
Бригадир вернулся в кафе. Снаружи нарастал вой полицейских сирен. Толпа увеличивалась — теперь прибежали уже и из других павильонов. Весь Ранжис хотел видеть…
* * *Комиссар Симонен был невысокого роста. Это не мешало ему обладать авторитетом, который, кстати, никто и не собирался оспаривать. Специальный комиссар Ранжис, он являлся безусловным хозяином национального рынка Франции. Он представлял Порядок и Закон с большой буквы и уверенно выполнял свои обязанности.
Бригадир доложил ему о своем решении перекрыть все выезды.
— Вы поступили совершенно правильно, — коротко сказал комиссар. — Я подтверждаю ваше распоряжение вплоть до нового приказа. Сначала наведите порядок. Поставьте восемь человек в оцепление вокруг бистро. Так, чтобы никто не приближался на расстояние менее десяти метров. Очистите полностью тротуар. Выполняйте.
Бригадир ушел с прибывшим подкреплением. Несколько раз свистнув и отдав приказы, он расставил людей.
— А вы, Морель, — сказал комиссар, — возьмите двух людей и выпускайте всех по одному, проверяя удостоверения личности, и полностью освободите кафе. Понятно?
— Да, месье комиссар. Жендрон, Гарсия, пошли!
Симонен наконец вошел в здание и осмотрел представшую перед ним картину. Его взгляд остановился на Игроке.
— Ну, итак, месье Локар, — констатировал он. — Вы попали в серьезную переделку. Это настоящая бойня.
Локар устало махнул рукой.
— Поверьте, месье комиссар, что я здесь ни при чем.
— Конечно, я также надеюсь на это, месье Локар, — заверил его полицейский. — Но мы вернемся к этому позже. В настоящее время самым важным является эвакуация раненых.
Первая машина скорой помощи пробралась через толпу, оттесненную теперь на приличное расстояние, въехала на тротуар и остановилась перед разбитой витриной. Чтобы не терять времени, двое санитаров с носилками прошли прямо через витрину. Через пять или шесть минут трое раненых — официант, женщина и клиент — покинули место бойни, причем каждого сопровождал санитар. В дверях кафе бригадир Морель и двое его помощников записывали имена, адреса, номера удостоверений личности тех, кому было разрешено выйти.
Комиссар Симонен по-хозяйски завладел телефоном. Он разговаривал с людьми в своем бюро:
— Да. Криминальную бригаду. И экспертов с картотекой, фотографиями, отпечатками пальцев и со всем их имуществом. Понятно? Хорошо. Так, теперь я хочу знать ситуацию на выездах из района. Мне нужен полный отчет о всех подозрительных автомобилях, которые выехали из Ранжис за пять минут до приказа о блокировании выездов. Пошевеливайтесь!
Глава десятая
В ожидании криминальной бригады и экспертов комиссар Симонен приступил к опросу свидетелей. Меньше чем через десять минут он понял, какое разочарование его ожидает.
Свидетелей было превеликое множество. Прежде всего ими были все посетители, которые находились у стойки кафе в момент нападения. В последовавшие за этим секунды у всех у них была лишь одна единственная мысль: убежать отсюда как можно быстрее и как можно дальше. Освободившиеся теперь от своего страха и напряжения, они собирались маленькими группами на тротуаре и разглагольствовали к великому удовольствию вновь прибывших, которым не повезло присутствовать при схватке.
Постепенно паника исчезла. Наоборот, возникло отвращение и возмущение. Теперь остались только герои, которые в момент опасности с холодной проницательностью оценивали все аспекты возникшей ситуации. Чувствовалось, что отныне они будут годами говорить на эту тему. В их воспоминаниях их собственная позиция не замедлила трансформироваться и возвеличиться. В конце рассказа в более или менее отдаленном будущем окажется, что уже не один из них рисковал своей жизнью, чтобы обезвредить гангстеров.
К несчастью, когда речь заходила о деталях, возникала весьма примечательная путаница и сумбур. Время нападения комиссар Симонен смог установить с точностью до нескольких минут по времени его людей на месте происшествия. Когда же разговор заходил об обстоятельствах происшествия, то дело выглядело совершенно иначе.
Например, автомобиль. По мнению некоторых, он был определенно черным. Другим показалось, что он был темного цвета: синего, бордового или каштанового. Ну уж относительно марки машины, навернете, не было никаких проблем? Отнюдь. Большинство сходилось на том, что это был «пежо 404», но «рено 16» тоже имел своих сторонников. Бесполезно говорить, что никто не заметил номера машины. Низкорослый рыжий торговец, работавший у Дефа, который, казалось, замечал все на свете, утверждал, что у машины вообще не было номера.
Кроме того, весьма странным было свидетельство одного молодого человека, которое, казалось бы, априори должно было быть самым точным. Он выходил из павильона ЕЗ, чтобы выпить в кафе чашку теплого бульона, так как был на ногах уже много часов и совершенно окоченел. Случилось так, что он выходил из павильона в тот момент, когда автомобиль остановился перед кафе. Он видел все сзади в течение очень короткого промежутка времени и при полном свете. Ему показалось, что это была машина «пежо 404», но потом его поразила одна деталь: он утверждал, что номерная табличка, как и весь автомобиль, была черной.
Черная или нет, комиссару Симонену было наплевать. По крайней мере, с того момента, когда он понял, что это не поможет ему узнать номер…
Он прервал работу, вновь позвонил в свое бюро и спросил о ситуации на выездах их Ранжис. Судя по ответам, она была достаточно взрывоопасной. На каждом выезде с обеих сторон на сотни метров вытянулись длинные очереди автомашин. Требующие подкрепления полицейские подвергались оскорблениям. В полицейском участке не осталось ни одного свободного человека, так как все были заняты патрулированием рынка и поиском нападавших на бистро «Фламбе».
С большой неохотой комиссар Симонен отдал приказ пропускать в обоих направлениях грузовые автомашины, но по-прежнему задерживать легковые. Своему подчиненному, который робко протестовал на другом конце линии, он в кратких выражениях объяснил, чтобы тот шел… в течение ближайшего получаса.
Он вернулся к опросам и возне со свидетелями, которые уже переругались между собой, сравнивая свои версии происшедшего. В отчаянии комиссар решил провести отбор. Сначала он допросил всех тех, кто находился в зале, отложив допрос персонала заведения и тех, кто находился непосредственно у стойки, так как они были лучше расположены стратегически, чтобы наблюдать всю сцену. Затем в этой последней группе он исключил троих или четверых, чье состояние показалось ему неподходящим, чтобы получить от них существенную помощь. И его страдания продолжились.
Сколько было нападавших? Трое. По крайней мере, в этом наблюдалось полное согласие. Они были высокие? Маленькие? Толстые? Худые? И вновь здесь открылся полный простор для фантазии. Описания были на любой вкус. Свидетельства были очень неточными, особенно в отношении четвертого, оставшегося за рулем машины, чтобы в любой миг рвануться вперед.
В результате комиссар должен был довольствоваться следующей основной информацией: автомобиль остановился. Появилось трое замаскированных мужчин с неопределенными приметами. Они были вооружены. По крайней мере, один из них был с автоматом, это не подлежало сомнению, если судить по нанесенному ущербу. Но куда и как он стрелял? По мнению одних, он направлял автоматную очередь просто перед собой. Другие считали, что все трое стреляли в толпу. Находились некоторые, кто утверждал, что нападавшие разыскивали конкретного человека, но не могли сказать, кого именно.
Полицейский, помогавший комиссару, заполнил уже своими заметками целый блокнот. Второй устанавливал личности свидетелей и вручал каждому приглашение в полицейский участок на следующий день для более детального разговора после того, как инспектора справятся с более срочной работой.
Полностью деморализованный комиссар Симонен кончил тем, что рухнул на стул и обратил свой усталый взгляд в сторону Фернана Локара. Тот спокойно наливал пиво.
— Хотите стаканчик, месье комиссар?
Полицейский машинально кивнул, наблюдая за движениями хозяина кафе, а затем неожиданно сказал:
— Может быть, вы мне расскажите, как все произошло? — перед тем как опустить свой нос в большой золотистый бокал, который Мадо только что поставила перед ним.
